Обманывали всегда. И при царском режиме, и при советской власти. И раньше старались надавить на жалость, на психику. Прикидывались нечестные люди то погорельцами, то сиротами бесприютными. Авось, посочувствуют, расщедрятся, помогут …
Но раньше обман не был широко распространен, и дивиденды, выигрыш от него были минимальными. Кусок хлеба, в лучшем случае – шматок сала, ветхая, изношенная одежонка с чужого плеча… Вот, пожалуй, и все, на что мог рассчитывать лукавый человек. Часто просили милостыню тогда и действительно нуждающиеся: хромые, слепые… Сколько таких увечных бродило по земле, особенно после войны!
Побираться заставляло народ полное отсутствие средств к существованию – ведь пенсии получали далеко не все, скажем, колхозников ею «одарили» только в шестидесятые в размере, кажется, 8-12 рублей.
В двадцать первом веке в России нет граждан, лишенных государственного пособия. Даже те, кто, как говорится, палец о палец за свою жизнь не ударили, не брошены на произвол судьбы – им выплачивается так называемая «социалка». Откуда же у нас бессчетное количество «обиженных» Богом, ущербных, сирых и прочее, прочее?
Останавливают на улице, стучатся в двери... «Что надо?» «Дай, подай…»
Один из жильцов дома №12 по улице Пионерской в Хомутовке, не скрывая возмущения, поведал нам недавно историю, произошедшую буквально на его глазах.
- Раздается, значит, звонок, - рассказывает знакомый. – Жена спешит к входу и… попадает в объятия рыдающей женщины. Пытается ее успокоить, но не тут-то было. С трудом выясняет, что нужно пришелице. Оказывается, у женщины (с ее слов) тяжело, можно сказать, безнадежно, больна дочь. И ей требуются деньги на оперативное лечение...
- Тот же спектакль, а это был именно спектакль, - продолжает наш читатель, - повторяется в квартире выше этажом…. И так далее…
- Хомутовцы – народ отзывчивый, как, впрочем, и все россияне, - подводит черту под разговором собеседник. – Никто не отказал побирушке. А знаете, как она распорядилась добровольными пожертвованиями? Очень просто. Зашла в соседний продмаг и купила то, что ей понравилось. Поставив в багажник совсем не хилой автомашины пакеты, укатила в неизвестном направлении. Домой? В другой микрорайон?
- Вот после этого и верь тому, кто просит! – вздыхает гость редакции.
Да, трудно будет поверить еще раз, имея подобный опыт, даже реально бедствующему. Выход? Не торопитесь! Лишь убедившись, что перед вами по-настоящему страждущий, открывайте кошелек. Не стоит сбрасывать со счета и вот это житейское наблюдение: по-настоящему нуждающийся не опустится до «выцыганивания» денежных знаков. У кого бы то ни было. Тем паче, не станет разыгрывать интермедию на лестничных площадках. Он лучше смирится с горем, чем пойдет на крайние меры… Станет попрошайничать…
К сожалению, случай, свидетелем которого невольно оказался наш общественный корреспондент, далеко не редкость. Можно сказать, почти система. Я уже не говорю о постоянных гастролях любителей погадать, выложить желающему всю правду о том, чего ждать, к чему готовиться.
«А какой тут криминал? – спросит кто-то у автора. – Каждый крутится как может. Жить-то надо!»
Неубедительный довод! Жить надо всем, но не каждому совести хватает изворачиваться, врать. Думается, в подобных ситуациях совсем не помешало бы присутствие участкового. Хотя бы для того, чтобы пристыдить ловкачей.
А если отыщется при этом статья в административном или уголовном кодексах – еще лучше.
Говорят, возмущенные жильцы дома №12 с улицы Пионерской обращались в полицию, но информации о принятых мерах по их сигналу пока не поступало. Ведется следствие? Или сигналу решено не давать хода? Почему?
Почти уверен, что взывать к чести тех, кто лжет с миной страдания, скорби на лице, кто спекулирует на милосердии – напрасный труд. Не прислушаются, даже, быть может, посмеются над этими строками… Пусть! Читать мораль бессовестным не собираюсь. И все же привести напоследок высказывание нашего великого классика Л.Н.Толстого себе позволю: «Делать зло так же опасно, как дразнить дикого зверя. Большей частью в этом мире и в самой грубой форме зло возвращается на того, кто его сделал».
Вот так-то, господа хорошие!
